RT поговорил с альпинистом Дмитрием Грековым, который руководил операцией по эвакуации россиянки Натальи Наговициной, получившей травму на пике Победы, и восстановил хронологию трагедии. Спасатель рассказал, почему женщина со сломанной ногой осталась одна на вершине, можно ли винить в её гибели напарника и как итальянский спортсмен ценой своей жизни дал Наталье шанс на выживание.
- © Из личного архива
— Операция по спасению российской альпинистки Натальи Наговициной прекращена, хотя были новости, что сегодня туда должен был подняться дрон. Почему от эвакуации отказались?
— Итальянцы должны были отправить туда Airbus Helicopters H125 — посмотреть, жива ли она. Вертолёт может достичь высоты 7 тыс. м при определённых условиях, но на самом северном семитысячнике мира он ещё не работал ни разу. Но сегодня нелётная погода, и миссию пришлось свернуть.
— Если бы полёт состоялся, на кого бы легли расходы?
— На страховые компании. У нас обязательное условие для альпинистов, чтобы сумма страховки покрывала привлечение вертолёта при необходимости.
— Будут ли ещё попытки добраться до Натальи?
— Сезон восхождений закрыт. Ребята всё ещё собирают базовый лагерь. Сегодня мы их не смогли вытащить из-за погоды, но если завтра ситуация улучшится, то снимем. Базовый лагерь у нас находится на высоте 4 тыс. м. Туда вертолётом доставляют альпинистов с «большой земли», потому что пешком очень долго добираться. А оттуда они уже совершают восхождение на пик Хан-Тенгри, пик Победы и прочие вершины.
— Наталья была опытной альпинисткой?
— Да, у неё за плечами было четыре семитысячника. Пик Победы должен был стать пятым.
— Нужно ли иметь какой-либо разряд для восхождения на пик Победы?
— Разряд — это советское изобретение. Только в Советском Союзе и странах соцлагеря были разряды. А так и по Конституции России, и Кыргызстана, и любой другой страны человек имеет право идти туда, куда хочет, за исключением режимных объектов.
— А было такое, чтобы человека спасали спустя столь продолжительное время?
— С такой высоты нет, не было прецедента. На такой высоте очень низкие температуры, сильный ветер и, самое главное, недостаток кислорода.
Высоты свыше 6 тыс. м — это зоны смерти. Идёшь ли там, лежишь ли — всё равно происходит износ организма.
— Сколько дней может прожить человек на такой высоте?
— Всё зависит от организма. Лука протянул, например, от начала отёка головного мозга до смерти полтора часа. Наталья — женщина, а они повыносливее. Видимо, ей удалось подольше продержаться. Ну, всё равно там долго не выдержишь.
— Отёк мозга возникает на фоне недостатка кислорода?
— Или отёк мозга, или отёк лёгких может быть, причём и то и то очень быстротечно. На такой высоте нельзя долго находиться. Все стараются как можно быстрее сходить на вершину и сразу вниз, чтобы не возникло никаких патологий.
«Мужики меня удивили»
— Расскажите, как погиб итальянец Лука, который оказывал помощь Наговициной?
— Восходили они вчетвером: россияне Наталья и Роман, итальянец Лука и немец Гюнтер. Итальянец, можно сказать, своей жизнью продлил жизнь Наталье. У иностранцев радиостанция почему-то не работала, может, замёрзла. Поэтому, когда произошло несчастье с Натальей, Роман спустился к ним. Иностранцы на тот момент находились в штурмовом лагере и уже собирались вниз спускаться. Он им рассказал, что Наталья осталась на высоте 7,2 тыс. м со сломанной ногой.
Буржуи обычно на такие вещи не реагируют. Но эти мужики меня удивили: они собрались, взяли палатку, спальный мешок, продукты, газ и подняли всё это к ней.
А потом погода испортилась. Они долго не могли начать спуск, а когда пошли вниз, заблудились в тумане. Им пришлось вырыть пещерку в снегу, чтобы в ней от ветра спрятаться. Утром у Луки начались осложнения. Они собрались спускаться, а он уже как пьяный — идти не может. Это как раз и есть симптомы начала отёка мозга. Потом он вообще перестал соображать. Роман и Гюнтер пытались его реанимировать, но там уже всё бесполезно. Через полтора часа он «ушёл». У парней всего два часа светового времени оставалось, чтобы дойти до того места, где натянуты верёвки и можно относительно безопасно спуститься. Там наши спасатели встретили ребят, помогли.
— Вы сказали, что Лука и Гюнтер были в лагере, а Наталья и Роман — на семитысячнике. Но ведь они вместе шли — почему они разошлись?
— Это раньше, при Союзе ходили командами. Тренировались вместе и ходили вместе. А в современном альпинизме по интернету люди друг с другом договариваются встретиться, в обычной жизни могут даже не пересекаться ни разу. Приехали в лагерь — и вроде как вот она, команда, пошли вместе наверх.
Роман, Наталья, Лука и Гюнтер вышли в один день, а дальше то одни вперед шли, то другие, от одного лагеря к другому, потому что за один день на пик Победы, конечно, не взойти. Штурмовой лагерь — шестой по очереди, на высоте 6,9 тыс. м, оттуда уже можно вершины достичь. Из него первыми вышли Гюнтер с Лукой, за ними Роман с Натальей. Лука развернулся — то ли потому, что у него руки замерзли, то ли решил, что это слишком рискованно. А Гюнтер на вершину сходил и достаточно рано вернулся в лагерь. Роман и Наталья шли последними в час дня, ещё чуть-чуть — и настала бы критическая точка.
— Что это значит?
— Это значит, что после двух часов дня ты не успеваешь вернуться в лагерь, ночуешь на склоне и до утра можешь просто не дожить. Правило действует везде — и на Эльбрусе, и на Эвересте. Ребята шли по графику, но на спуске произошёл срыв связки, и Наталья сломала ногу.
«Все лежат с 1955 года»
— Сейчас многие обсуждают и осуждают поступок Романа, который оставил Наталью, чтобы спуститься за помощью…
— Это, скорее всего, пишут люди, которые никогда на ледник даже одной ногой не наступали, только по телевизору его видели. Даже на земле человека в одиночку 3—4 км тащить достаточно сложно, а что уж говорить, когда 7 км надо по стене спускаться? Тут человек восемь-десять надо, и то это реально обычно на пятитысячниках.
У Романа был выбор: либо сидеть и замерзать рядом с Наташей, либо попытаться найти помощь. Он спускался всю ночь и только утром достиг пещеры со штурмовым лагерем.
— Оттуда вообще снимали людей?
— Никогда за всю историю пика Победы. Все, кто там какие-то проблемы получил, так там и лежит начиная с 1955 года, когда была первая попытка эвакуировать. Выше 6,9 тыс. м ещё никого не спускали.
— А мужа Натальи спустили?
— Это была другая вершина, пик Хан-Тенгри, на 500 м ниже пика Победы. Я руководил и этой операцией тоже, ситуация там была такая: он получил инсульт, к нему поднялись два спасателя и весь день его спускали. На высоте 6,4 тыс. м мы его закрепили, чтобы утром продолжить транспортировку. Но когда спасатели поднялись к нему утром, то нашли только страховочную систему. То ли Сергей ночью пришёл в себя, то ли что, но, видимо, пошёл на северную стену и пал туда. А на северной стене людей не находят никогда.
— Получается, из этой четвёрки финиша достиг только Гюнтер?
— Да. Гюнтер сильный, подготовленный спортсмен, он быстренько сходил на гору. Спустились они с Романом потом вдвоём, когда Лука погиб. Мои ребята встретили их уже где-то на 5,3 тыс. м, то есть они самостоятельно достаточно низко спустились уже — и помогли им.
